Овсянке - 350 лет. Анна из рода Шахматовых

Овсянке - 350 лет. Анна из рода Шахматовых

Овсянке - 350 лет. Анна из рода Шахматовых

05 апреля 2021

Анна Константиновна Потылицына (1913-2007) - тетушка Виктора Петровича Астафьева (жена его родного дяди, брата матери Николая Ильича Потылицына). Анна Константиновна - представительница старинного овсянского рода Шахматовых. Эта фамилия встречается в документах, связанных с Овсянкой, начиная с 19-го века (а то и раньше). 

Ранее мы публиковали воспоминания Анны Константиновны о Викторе Петровиче - они вошли в книгу "И открой в себе память". А сегодня мы предлагаем вашему вниманию рассказ А.К. Потылицыной об Овсянке. Эти воспоминания были записаны около 20 лет назад В.Г. Швецовой, в те годы - главным хранителем фондов Библиотеки-музея В.П. Астафьева, и стали основой архивного фонда Потылицыных Астафьевской библиотеки. 

В 2002 году воспоминания А.К. Потылицыной были также опубликованы в виде статьи в газете "Красноярский край сегодня". 

022 Анна из рода Шахматовых. Крс край сегодня. 15-21 мая 2002г 1.jpg

Итак, перед вами воспоминания Анны Константиновны Потылицыной о том, какой была Овсянка в первой половине ХХ века. 

Широко раскинулись ветви генеалогического древа рода Шахматовых из старинного сибирского села Овсянка, переплелись они с древними и густыми ветвями других овсянских родов. Переплелись и судьбы человеческие.

Из Овсянской податной тетради 1874 года дошли до нас сведения, что в Овсянском сельском обществе, Заледеевской волости, Енисейской губернии было три плательщика под фамилией Шахматовы: Прокофий Андреевъ, Федор Алексеевъ и Федор Михайловъ.

Было у Федора Шахматова три сына: Алексей Федорович, Николай Федорович, да Константин Федорович. Худо ли жили, ладно ли? Да время прошло - подросли сыновья, решили отделяться от тятеньки, обзаводиться своим домом, своей семьей.

Дом Федора Шахматова стоял на выгодном месте в центре села, рядом съезд к Енисею. Помог Федор поставить дом сначала старшему сыну Алексею, а затем и среднему, Николаю.

Крепкие и красивые дома старших сынов стояли рядом с родительским домом, который от времени начал уходить в землю, уже и оконца сравнялись с землей.

Остался в отцовском доме младший сын, Константин. Вскорости Константин жениться надумал. Привел в дом молодую жену, Анну Петровну (урожденную Сидорову). Со временем детишки стали появляться на свет божий: Ирина, Алексей, Анна (1913 г. рождения), да Александр. «У нас семья считалась маленька, потому, что у нас четверо ребятишек было. Видать, что мала, это уже мала семья была, что нас четверо», - говорит Анна Константиновна. (Далее везде в кавычках приводятся слова А.К. Потылицыной без дополнительных примечаний. - Прим. ред.)

В школе Анна училась в Овсянке. «…Так, а даля Овсянки никуда. У нас и родители родились тут и выросли, и мы. Школа, в которой я училась, находилась напротив первого переулка. Вот этот переулок выходит прямо на первую школу, до той второй, которая потом в доме Астафьевых была. Вот эта была стара школа, я в нее ходила и там была такая при школе вот, помню хорошо, небольшая комната. Ну, как бы по-ранешному, сторожка бы, наверно, и учительница жила там. Оне с отцом приехали и там. Оне были люди городские. Нина Петровна учительница эта, я запомнила ее хорошо. Я-то училась, наверно, две весны только, а потом пошла в вечерню. И днем учились и вечером учились, в этой же школе у другой учительницы. Тое я не помню. В ней, может, зиму поучилась, и все».

Ветхий, уходящий в землю родительский дом так и грозил развалиться. Затянула семья поясок потуже. Начали новый дом ставить рядом со старым. «Хороший дом был, красивый. Было даже девять окон. Окна большие, залы, спальня. Но путем не достроили».

В начале 1930-х годов началось активное создание колхозов. Волна докатилась и до Овсянки. В 1931 году на основе сельскохозяйственной артели «Путь к социализму» был образован колхоз имени Щетинкина.

Отец, Константин Федорович, в 1931 году пошел в колхоз, с ним и Анна с младшим братом Александром. Но, с детства привыкнув жить самостоятельно, рассчитывая на себя и свою семью, не смог он работать в колхозе. В 1932 году отец вышел из колхоза, следом за ним вышли и Анна с Александром.

Пошла Анна в свои восемнадцать лет на сплав работать: «…багром, с чужим мужикам, с пилой. На сплаве работа тяжела».

Тем временем Константин Федорович, отец Анны, выйдя из колхоза, купил «конишко». «…Но на него взъелись, что он ушел да конишко купил. Ведь он все сдал как есть. Были лошади, были коровы. Лошадей держали вместе с братом, брат-то взрослый, женатый. Лошадей уже было четыре, запрягали. Пашни наши были, где подсобно хозяйство. Там были заимки. Тележная дорога была и пяшком. Это сейчас вон далеко, а раньше было ничо. Переезжали туда, там все, свой домик небольшой был, печка вот, чтоб испечь, железна печка. Как дачи примерно. Ну а что в земле оне толк знали, садили каждый, все посмотрят, пора подошла, работать надо начинать на полях и все. И разумно, и хорошо как-то. Все у них вовремя было. И нам руководили. Вот сейчас вот у нас, например, весна. Мы уже все бежали пилить дрова. Мы много дров заготовляли, зиму возят дрова продавать на базар в Красноярск. Возили на лошади, зимой, дорога хороша по льду. Возили на санях. Сбруя хороша, кони хороши. У нас сильно коней любили мужики, на конях все у них. Все. Все как есть на лошадях. Ну а там уж пошло полотье, женско дело полосы прополоть, тоже ходили. Все грядки здесь были, там поля были. Картошка тоже там была. Овес, пшеницу, все там садили, и там оставляли. Вот там сени такие, мало же сеяли. Овес и для лошадей нужен был и для себя. Рожь сеяли которы. Которы и гречку сеяли, а которы нет. У нас нет. У нас семья считалась маленька».

Воспоминания увели убеленную сединами женщину в далекие и страшные годы.

17 А К Потылицына 30 сент 2005.jpg

А.К. Потылицына. 2005 год


«Подвели тятеньку, Константина Федоровича, под твердое задание: сдать в колхоз хлеб, скот, лошадей. Да только еще полтора года назад, при вступлении в колхоз, тятенька сдал все, ничего не осталось, кроме недостроенного дома».

Дом недостроенный отобрали, семью выгнали. Все отобрали.

Мама не смогла пережить этой беды, в апреле 1934 года умерла. Затосковал отец, загоревал и умер ровно через год в апреле 1935.

Не зря говорят мудрецы, что жизнь нам дана не для удовольствий, а для испытаний. В 1934 году Анна вышла замуж за колхозника, и снова ее дорога жизни прошла через колхоз. Но в Овсянке колхоз продержался недолго, в 1937 году развалился.

«…В 1937 году яво и увезли отсюда. Это-то я хорошо знаю. А дом наш в Слизневой. Я знаю, где он и стоит. Яво перевезли. Увезли всех коней и коров в Есауловку куда-то. И дома. Домов много увезли. Вот и дом Астафьевых (школу) тоже увезли. И вот управление, где была контора, и дом, в котором была первая школа, тоже увезли».

Закончился для Овсянки и ее жителей этот сложный и страшный исторический период, сломавший многие человеческие судьбы. Но жизнь готовила новые испытания.

Началась война. «Ну, в войну-то все годы были голодны, сшитай. Военные эти налоги - то какие платили большие. Коровенку имели, масло отдать, масло покупали, да сдавали. Мясо сдавали. Ежли курицы есть, яйца отдай. Ну и че? Одна коровенка. Так, кое-как выжили и все. А теперь вот говорят: «Ой, худо!» Вот мы с Виктором… (Виктор Петрович Астафьев - прим.автора.) Он как хватил голоду и холоду, дак он не понимал вот это, что худо ли че ли. Сколько он пережил. Какой он голод пережил, какой холод!»

Муж Анны, Николай Ильич, потомок не менее старинного сибирского рода Потылицыных. Из Овсянской Податной тетради 1874 года, выяснилось, что было на то время в Овсянке четыре плательщика под фамилией Потылицыны: Степан Ивановъ, Гаврило Ивановъ, Евграфъ Гавриловъ да Алексей Гавриловъ. Род Евграфа Гаврилова Потылицына продолжился в Илье Евграфовиче, который был отцом Николая Ильича Потылицына, мужа Анны Константиновны и одновременно доводился дедом Виктору Петровичу Астафьеву (мать Виктора Петровича - Лидия Ильинична, урожденная Потылицына).


1936 Потылицын Николай Ильич 1935 1936.jpg

Н.И. Потылицын. Середина 1930-х годов

Николай Ильич вырос в большой семье, где было десять детей. Мать, Екатерина Петровна, держала детей в строгости. Работящие и самостоятельные выросли парни. «…Оне занимали весь дом. Я уж жила там во всем доме этом. Ну, потом молоды-то парни женились, армию отслужили, сразу же женится и свой дом. Уходили на квартиру и свой дом приобретали. Всяко было, а семья больша. Но все были хороши. Грамотных, он вышел (Виктор Петрович Астафьев - прим. автора), как уж по родству Потылицыных, дак он вышел, яму бог дал такой талант. Да еще ведь хуже всех прожил, ведь у него такое детство то, такое вот! Он написал, ведь он все правильно написал вот. Нисколько он не преувеличил. Я когда со своим-то сошлась, ни свадьбы, ни че, сошлись да и все».

Виктор Петрович Астафьев в повести «Последний поклон» пишет: «Кольча – младший вступил в колхоз и женился вдругорядь. В нашем доме появилась песельница и хохотунья Нюра, беловолосая, легкая нравом, быстрая на ногу. Она пришлась мне по душе, и мы с нею сделались друзьями».

Эта дружба продолжалась 67 лет «…после того как у нас появилась новая невестка Нюра, удалая песельница», и в течение всей жизни Виктора Петровича Астафьева.

Потылицына фото.jpg

А.К. Потылицына

«…Господи, счас говорим, худо живут. А как вспомнишь! Мы сильно худо прожили. Вот наше поколение, сильно плохо прожили. Только бы начали жить, пускай бы в деревне, вот своим хозяйством. И вдруг тут вот этот колхоз и раскулачивание, все в одно время. Люди так бились, не знаю куда, в колхоз же боялись идти. Которы не отдали все в колхоз, так у них отобрали. Выбора у людей не было. И есть такие, что и не добились етого, оне бросали дома и уехали, и там лучше в городе. Город недалеко, город близко. В город уехали, купили конишек, или которы на своих успели уехать. По одному - то взяли уехали. Стали где лес, где дрова, у нас же все было вот так, и поднялись. Ну, дома бросили. Вот этот дом сейчас через мост вот, бросили хозяева, просто бросили и уехали».

Когда колхоз развалился, пошли Николай с Анной работать на Енисей бакенщиками. «…Вот как мост Манский переезжаешь, на той стороне Анисея домики, вот там. Мы во время войны весь берег объехали. Как навигация, вот сейчас снимают, навигацию там открывать. Вот я с этой девкой, Галиной. Она вот така маленькая. Дети - то у меня, трое у нас схоронены. Первы - то умирали, у нас. В селе ясли были, там сквозняком продует, а лечить нечем. Мало их выжили».

Тяжело Анне Константиновне вспоминать пережитое. Вся боль поднимается в душе. Пока есть память, остается и боль воспоминаний.

«…Мы вот эту квартиру покупали, так, боже мой! Переживали сколько, ниче не было. Посля войны - то вскоря. Так всю жизнь и прожили в этой квартире. Да как вот посля войны. Ну, 52-53 год так. Дочери было восьмой год».

«…Вот где стоит библиотека, там старенькай был дом. А был поссовет. Тоже дом раскулаченных и сосланных. А дом на углу с елкой, дом старый, в нем жил Шахматов Семен Николаевич, попал под раскулачивание, его выслали. Кулацкими домами распоряжался сельсовет. Поселили туда приезжих, как на квартире бы от сельсовета. Говорили, что там был, вроде бы садик. Детей водили. Астаховых семью я знала. Семья - то у них больша была. Оне приезжие, приехали сюда, а я не помню в каком году. Он был кузнец хороший и дети, и дети все хороши. Все выучились. Друг друга уже учили, так сказать, помогали. Хороши же люди были. Сильно хороши».

Сколько доброты, любви к людям звучит в голосе этой мудрой женщины. Часто общаясь с Анной Константиновной, я ни разу не слышала о плохих людях, как будто не было с ней рядом таких и быть не могло.

«… Дочь у меня Галина Николаевна Краснобровкина, работала в институте, в проектном в красноярском. Анжинер какой-то был. Я путем то недорасскажу теперь. Часто ко мне приезжает сын Юра. Он работает на алеменевом, крановшшиком. Тоже работа тяжела, пыльна, вредна».

«…Раньше внучата были здесь всегда. А нынче не едут и все ни один. Вот сяду вот так и подшибусь (подпереть голову рукой – прим. автора). Другой раз и заплачу. А потом думаю, да че я дура плачу-то, не едут - и хорошо, что не едут. Значит, у них все хорошо. Роман тот бедненький, у них же сильно плохо плотют, сильно этим врачам. Умница, хороший такой и Сережа такой. Юра у меня тоже добрый. У меня добрые ребятишки, добрые, хорошие. И отец, Николай Ильич, был добрый, гостеприимный. Он сказал бы: «Ну, ты че сидишь-то, ты че чай-то не налаживаешь, ты че поесть-то не даешь». Это уж первым долгом. У нас вот так вот было у всех. И у нас в нашей семье родной, и туда вышла (в дом Потылицыных. - Прим. автора) и там така же простота. Да народ всегда у них. Ну, уж девок-то я не захватила. Я была уж самой последней ведь. Простые были. Екатерина Петровна, простая она была, только она серьезна была. Но серьезна как, все-таки десять человек их вырастить надо!»

Удивительная жизнь удивительного человека, Анны Константиновны Потылицыной, урожденной Шахматовой…

Пройдя через годы испытаний, сберегла она в себе любовь к людям, доброту, радушие, сострадание. Отметив в январе 2002 года свое 89-летие, она сумела сохранить ясный ум и хорошую память.

Сама ее жизнь является историей Овсянки, а ее народная речь ласкает слух, вызывая ностальгию.

Нередко Виктор Петрович Астафьев использовал в своих произведениях слова- «изюминки» Анны Констинтиновны. Прочитав «Воспоминания Анны Константиновны Потылицыной»,где я постаралась сохранить весь разговорный жанр с причудливыми оборотами речи, Виктор Петрович сказал: «Оставь все как есть».

Как трогательно было наблюдать взаимоотношения Виктора Петровича и Анны Константиновны. Собираясь к ней, в гости на обед, он клал в сумку яблоко: «Гостинец Анне понесу!».

02 А К Потылицына поздравляет В П Астафьева с 75летием 3 мая 1999г Овсянка.jpg

Анна Константиновна поздравляет Виктора Петровича с 75-летием.

А в это же время Анна Константиновна, заботливо хлопотала у плиты, готовя обед для дорогого гостя, которому всегда были рады в этом гостеприимном доме. Здесь можно было отдохнуть душой, вспоминая разные события из жизни, счастливые и горькие, а если душа песни запросит, песне откроется, то и спеть вдвоем на два голоса любимые песни «…Скоро, скоро придется расстаться!».

В.Г. Швецова. 
При подготовке статьи автор использовал документы из семейного фонда Потылицыных Библиотеки-музея В.П. Астафьева и документы Красноярского краевого архива.