«Родственники – это у него было всё»

«Родственники – это у него было всё»

13 января 2021

На фото слева направо: М.С. Корякина-Астафьева, Августа Ильинична и  Апроксинья Ильинична (до замужества Потылицыны, родные тетушки Виктора Петровича по матери), В.П. Астафьев. Эта и следующие фотографии, которыми проиллюстрирован материал, - из архивных фондов Библиотеки-музея В.П. Астафьева.

Вспоминает Капитолина Тимофеевна Курденко:

Я – двоюродная сестра Виктора Петровича. Наши мамы были родные сестры: Лидия Ильинишна и Августа Ильинишна.

Первое – это было давно, и я помню мельком, но… Когда мы жили в том доме, где магазин Жуковского, он приезжал к нам. Мы ходили с девчонками за ягодой, за земляникой. Ну, пришли, кормили его земляникой, а он еще маму ругал: «Ты почему? Ты че делаешь-то? Такие маленькие, а уже ходят в лес у тебя!». Она говорит: «Ничего, пусть привыкают». Ну не хотел йисть, я ему отдавала, он не хотел йисть. Так он уже так подошел, что и себе и мне. Так мы с ним ели эту ягоду. Это было уже после войны, году в 46-ом.. Это было лет шесть мне, а я с 39-го года. В общем, я еще маленькая была, когда мы по ягоду ходили.

         Он приезжал сюда в деревню. У него же здесь бабушка, тогда еще живая была бабушка. К бабушке приезжал, к маме приезжал. А у мамы, когда отца забрали на войну, нас осталось четверо. Но брат-то был по отцу не родной нам, по маме – родной. А нас трое, три девчонки остались. Одна с 37-го, другая с 39-го и с 41-го, а с 41-го, той был вообще один месяц всего. Маме-то пришло письмо, что отец без вести пропал, и она Виктору Петровичу написала письмо, чтоб он приехал. Ну, вроде того было, что хоть вешаться. Виктор ее ругал. Становил. Уговаривал, Все получилось. А подробности я не помню. Это я, вот, что в его книге прочитала. Так вот это. А так, сама не помню.

         К родственникам… это у него было все…! А маму он особенно любил, потому что он сам в сиротстве рос и-и… мама нас троих воспитывала. И они как-то с ней… не знаю… характером, наверно, схожи были. Но он ее до самой смерти обожал. И вот этот домик он ей купил, когда было затопление, наводнение было. Мы жили в доке, наш барак затопило, и вот потом маме дали квартиру. С подселением дали, а там попались такие соседи, что ее выживали, не хотели, чтоб она жила, не хотели, чтоб мы ходили туда. Ну-у… он смотрел, смотрел, раз приехал, посмотрел, второй раз, а потом отправил денег Галине Николаевне, и они тут вот эту избушечку купили. Избушечка была маленькая, была с круглых бревен вся, здесь вот русская печь стояла. А потом наши мужички взялись: брат, мой муж. Пристроили кухню, пристроили веранду, все обшили, шифером крышу покрыли и вот в этом домике мама жила даже до смерти, померла здесь. Но это благодаря ему, если б он не купил, мы б этого не сделали. В 71-ом году это, наверно, было где-то в сентябре. Вот, тут мы жили. Ну, маме он, когда он жил здесь летом, он постоянно приходил к ней, проведал. Вообще он к маме хорошо относился. И мама была с огоньком. Надо искорок, искорок, они тут ее. Один раз обиделся он на нее. Там че-то… не знаю, че там у них было… Потом отошел, все равно приходил. Тоже с огоньком был мужик, вспыльчивый, но отходчивый, но справедливый был. Справедливый…


ф 2 0034 Во дворе дома В П Астафьева в Овсянке Августа Ильин.jpg

Августа Ильинична и Апроксинья Ильинична во дворе дома В.П. Астафьева


         Меня он как-то все время жалел. Он меня запомнил маленькую, а я была беленькая, пухленькая. Сильно он меня любил. И потому потом уже, когда у меня уже стали внуки, он говорил мне: «Как так? Когда ты выросла?» Я говорю: «Дак когда я выросла?! У меня уже вон внуки растут. Ну, так…»

         Мы, знаете, как встречались. Он ночами не спал, а днем придешь, он то спит, отдыхает, то работает, ему все некогда. Ну, придешь там, в огород зайдешь, там че-нибудь поделаешь. А с Алешей… брат-то был глухонемой. Алеша был с 29-го, а Виктор – с 24-го. Они вместе росли и так вот они… и потом дружили, все время дружили… Алеша придет сюда: «Я к Вите, к Вите, к Вите я поехал, пошел к Вите. Пошел к Вите». Приходит, а Виктор потом уже говорит: «Вот вроде ниче не надо делать. Нет, пойдет, все равно найдет себе работу, все равно че-то делает». Вот такие отношения были хорошие у них, а когда брат умер, дак он сильно плакал. Сильно переживал. Плакал так. Он уже болел. Брат у меня умер в 2000 году, 24-го декабря, а Виктор Петрович в 2001-ом.

         У Алеши как вроде так бы сносно все было и нормально. Первая дочь родилась… Ей было сколько? Годиков пять наверно. Он приехал в Овсянку, а здесь мама жила, приехал в Овсянку, а тогда начинали ГЭС строить, дорогу вели. И вот, по краям дороги был кучами гравий, вот… они поехали домой уже, но тот подвыпил наверно, но она побежала через дорогу, за эту кучку, играть там камушками, а он на остановке стоит, балаболит, а потом машина идет, а она испугалась, побежала к нему. И не успела... и-и... ее машиной сбило. Машиной сбило, но увезли ее сразу в Дивногорск, пока довезли, она умерла, по дороге. Вот. А там вот была вторая девочка у них. Вторая сейчас живет. Ну-у… вот, две девочки только было, больше не было у них детей. С женой они жили долго. А потом жена умерла, у нее был сахарный диабет, она умерла, а он прожил без нее только год, даже года не прожил – тоже умер. Он был у меня… пришел ко мне в пятницу. Я во дворе там че-то делала. Жила там, в ДОКе, у себя в доме, с дровами что-то колбошилась. Алеша заходит, показывает мне рисунок, этого, нерентгена, говорит: «Меня в больницу ложат. Я умру». Я говорю: «Почему ты умрешь-то? Тебя в больницу ложат. Так там будут лечить тебя. На ночь будешь домой ходить ночевать, а там будут тебе уколы ставить и таблетками поить». И он говорит: «Я умру». Я: «Не умрешь». Это было в пятницу, потом он побежал через дорогу на автобус. Ему на автобусе там три остановки ехать. Бегом побежал через дорогу, сел на автобус, уехал. Это было в пятницу, в субботу соседи видели, он воду носил, а в воскресенье уже нашли его мертвым на кровати. Вот такая судьба у него была. Когда его хоронили, Виктор уже слабенький был такой, с палочкой шел. Плакал… А маму, когда хоронили, - Виктора не было дома, он где-то в поездке был. Вот этот домик…, если б не он… Я бы не жила здесь.


ф 2 0032 Астафьев ВП в Овсянке. 1982.jpg

Виктор Петрович в Овсянке, 1982 год

         Маме он постоянно помогал. Когда у меня беда случилась – сначала внука сбило машиной, потом маму схоронили через два года, а потом через два года муж умер – я к Виктору не обращалась, просто сама могла обойтись. А когда через два года сына убило током, тут у меня не было ничего. Я не знала, куда мне деваться, приехала к нему. Он как раз был здесь, в Овсянке. Я пришла, говорю: «Так и так». Он говорит: «Судьба доконала не так, дак так. Все равно обломала». Он потом говорит: «Ты счастливая. Мне как раз…». Ему привезли какую-то там премию, я не знаю… он мне миллион дал, тогда миллионами были деньги-то. Ну-у… он, конечно, меня обнял, пожалел, что сделаешь. Говорит: «Поехать я не смогу» Что-то ему надо было ехать куда-то… «Но вот, - говорит, - тебе это…» Потом я хотела отдать ему эти деньги, но, когда привезла, он говорит: «Не надо». «Я, - говорит, - съездить не смог. Это тебе помощь». А маме… тут он постоянно помогал: и дрова покупал… все. Вообще хороший был человек. Он даже вот мертвый нам помогает. Если б не он, я бы не работала сейчас, уже 67-ой, так что это… Сейчас работаю, хоть немного, хоть там и небольшие деньги, 1800 нам платят, но все равно это к пенсии нам добавка. Дров я могу уже купить за один месяц, а то мне надо было месяца 2-3 копить деньги, а сейчас можно за один месяц… На пенсию куплю, на получку могу уже прожить. Так что он и мертвый нам помогает. Хороший был человек. Конечно, он с нами попросту разговаривал, но мне пришлось… я говорю, что пришлось раз так туда, к нему в дом, туда, домой, где он жил здесь и у него были корреспонденты, он интервью давал. Ну… это вообще земля и небо…, как он с нами разговаривал и там… Но я первый раз слышала это так. С нами он мог так, для связки слов, если он не вставит туда мат – там некрасиво будет, а вот с этим у него получалось, так это… Я не помню. Но там он какое-то интервью давали, в общем, что-то там с политикой связано было. Я, конечно, там долго не сидела, потому что мешать не стоило. Я ушла, но немножко там посидела, послушала. Но тут уже совсем другое… А с нами он разговаривал запросто.


Ф2 0225 Праздничное застолье жителей Овсянки 15 дек 1997.jpg

Встреча жителей Овсянки в Астафьевской библиотеке. 1997 год

         В Овсянке к нему относились по-разному, конечно. Солнышко ведь не всех обогревает, не всем одинаково. А он… Он был горячий, он был справедливый, ему ведь… сделал он асфальт, забетонировал дороги, а приехал, что-то мы с ним шли… не знаю… шли где-то мы с ним. Говорит: «Вот видишь как. Вот я… сделал людям хорошо. Дак они обижаются – коровы копыта побьют. Опять не ладно». Потом вот… церковь построили, библиотеку сначала он построил, а потом бабушки собрались к нему: «Виктор Петрович, ну библиотека… Мы же туда не ходим. Дай-ка нам церковь. Помоги нам построить». Ну-у-у… под его руководством построили церковь нам. Я приехала, там еще строили. Он говорит: «Ну вот, приедешь, дак будешь бегать сюда в церковь, а мне некогда». Не приучили нас к этому. В таком возрасте, в такое время мы жили, что нас не приучали к церкви. Но сам он в церковь ходил. У него иконы там дома есть и все, к батюшкам ходил. По молодости, может быть и не верил, а вот под старость лет уже стал верующим, он и «Библию» читал… И отпели его там.

         Да… претензий-то не было, по-моему, Все… только вот это, что вот копыта обобьют коровы, а так-то все… вроде бы нормально к нему относились… Любил в компании. Обычно собирались, он же всегда, у него… же друзья приезжали журналисты, артисты, и… сколько людей у него было… к нам приезжали один раз. Поехали в Красноярск. Да к нам заехали. У нас там посидели. Любил песни… Нет, он не особенно любил выпить. Песни петь любил. Особенно деревенские, вот здесь вот с тетей Аней они все пели. Мама пела. Песни петь любил, а так… Выпить… ну-у-у… без выпивки не было, но-о-о… много он не пил. Немножко. У него легкие болели, сердце уже потом болело. И жизнь такая была. Особенно после Ирины, он тут совсем… После Ирины у него инфаркт был. Это ужасно… Лежал в больнице. В Загорье лечился, в санатории там был.

         Ирина умерла – одно, а потом еще у Ирины на могиле спилили оградку. Но ему вечером не сказали, а вот эти же… Люда Огородникова с Женей ездили на кладбище к родителям, не знаю, к ее родителям или к его родителям… ну-у-у… не знаю, к кому… на кладбище ездили и видели, что оградка-то спилена, приехали, вечером уже не стали ему говорить, а утром приехали и сказали. Повезли его туда, он чуть живой, живенький приехал оттуда. Приехал к тете Ане сразу. Тетя Аня говорит: «Ну что ты так угробляешь себя! Ну, это же металл, это же железо. Сделают тебе. Сделаешь ты это. Ну что ты так!» А он: «Святое место и то… Нет. Святого места у нас нет. Уж, там бы, на кладбище трогать». Но тут его опять хватануло. В больницу попал. Сердечко не удержало.

Нашли тех, кто спилил. Нашли. Уже все распилено было. А мать того мужика пришла к Виктору Петровичу, чтоб не писал заявление, чтоб в милицию не подавал. Пришла его упрашивать. Говорит: «Он хороший сын, у него трое детей». А Виктор, я не знаю точно, но я так слышала, что он ей сказал: «Вырастила сына и иди отсюда». Но сам, конечно, никуда не писал ничего. А оградку Ирине установили снова. Мы-то думали, мы все думали, что это чугунная ограда-то у нее. Она же темная, а, когда краска стала облупляться – там алюминий. Поэтому все и это… И звено целое утащили у нее… Вот так. Такая жизнь у него была.

ф 2 0083 В П Астафьев в Овсянской библиотеке .Клуб Собеседни.jpg

В.П. Астафьев в Овсянской библиотеке.

После этого он жил еще. А тут еще угробили его начальство наше. Кто-то придумал, чтоб добавить ему пенсию, а кто-то против был… и вот. По телевизору, по радио… Он уже лежал больной совсем, а это все без конца передавали по всем каналам, вот лежал, смотрел, да плакал. И говорил: «Я же не просил у них это, почему они так делают…» Они тоже же грамотные люди. Почему так делать? Человек лежит, ну-у-у… На него, когда он написал «Прокляты и убиты», он же там написал всю правду, как он знал, как он видел. А из-за этой книги там на него было такое, что он уже не за коммунистов шел, а против их. Ну вот… И вот из-за этого – кто-то за, кто-то – против. Ну, в общем, ему не дали эту пенсию, хотя он не просил ее. После этого он совсем как заболел. Сначала он инсульт перенес, а потом уже вроде стал поправляться, с вот этим его догробили… Он уже приезжал сюда в мае, в конце апреля, в мае начале, 1 мая у него день рождения был, победа там, после 9-го. Ну-у-у… в мае вообще приезжал сюда, кажись. Собирался приехать, уже стал ходить помаленьку. Ну, думал, что приедет, но в апреле как заболел и все… и 29 ноября уже его не стало. Он не смог приехать сюда.

Мы с похорон приехали, с поминок мы приехали домой, и афонтовцы показывали, как он ездил в Игарку. Он уже слабенький был там. И с палочкой такой уже. Но все равно, вы знаете, когда человека схоронили и вот он живой, он разговаривает там… Тяжело, страшно было! Он как-то вроде бы и живой, и знаешь, что он уже не живой. Такое тяжелое состояние.

 

Записал Владимир Васильев


Возврат к списку

blue film dikhao pornstarsporn.net indian hairy pussy tv series in philippines pinoytvpage.com ang probinsyano december 27 2021 full episode desi bin .com soloporntrends.com open hindi sex video nayanthara xvideo bustyporntube.info www.bp videos realitykings.com bustyporntube.net xxvideos tamil
sat marks bravosex.mobi karala bf jessica soho time teleseryeme.com ghost doctor episode 14 nazriya hot images cumshotporntrends.com pk sexy video khatarimaza goodtastemovs.com bdmms.com فيديوهات سكسك tinatube.net فديوهات سحاق
free download sexy indian videos pornod.info hind six vido سكس جميلات العرب x-arab.com نيك بورنو سكس بنات عارية arabpornheaven.com افلام اجنبى جنسية shruti hassan sexy hot pics publicporntrends.com r suhasini sexy pron videos umkatube.mobi b grade movie sex