Наука по понедельникам. Затеси овсянской истории

21 04 2024

Фрагмент страницы переписной книги 1671 года. Эта и другие иллюстрации к материалу предоставлены его автором - Игорем Геннадьевичем Федоровым

Сегодня в рубрике "Наука по понедельникам" мы публикуем статью кандидата исторических наук, краеведа Игоря Федорова, нашего земляка-дивногорца. 

Статья "Затеси овсянской истории" участвовала в конкурсе "Дорогами Виктора Астафьева", в номинации "Точка на карте". В декабре 2023 года материал был опубликован в красноярском общественно-публицистическом издании "Воскресение". 

ЗАТЕСИ ОВСЯНСКОЙ ИСТОРИИ

У каждого города, села, так же как и у каждого человека, есть момент рождения и затем период становления. Очень часто, именно на этом этапе, предопределяется вся дальнейшая судьба, как человека, так и поселения. Для Овсянки, родины великого русского писателя Виктора Петровича Астафьева, момент рождения произошел в XVII веке, а период становления пришелся на век XVIII. Нам всегда интересно понять – что же такого необычного есть в той земле, сумевшей породить человека, влиявшего своим талантом на умы и судьбы миллионов россиян. Какие люди здесь проживали, чем занимались, как хранили традиции и обычаи предков, что привнесли нового? Отвечая на эти вопросы, мы не только узнаем историю родных мест людей, являющихся гордостью России, но и сможем предугадать место рождения очередного «самородка земли Русской».

Как неумолимо быстро летит время, и с какими только парадоксами мы не встречаемся на его пути. Почти 27 лет назад Овсянке отпраздновали 390-летний юбилей, а нынче в сентябре торжественно отметили 352 года. Овсянка, бесспорно, уникальное село, но не до такой же степени, чтобы вести своё летоисчисление в обратном направлении.

Всё конечно проще, просто за основание Овсянки разные историки брали разные годы. 

Мне довелось быть непосредственным участником этого захватывающего исторического детектива. В уже далеком 1996 году я преподавал на историческом факультете в Красноярском государственном педагогическом университете, вёл занятия по латинскому языку и истории античного мира. История родных мест казалась мне совершенно изученной и в профессиональном плане малопривлекательной. Это ведь лишь с годами приходит осознание того, что нет ничего на свете интереснее истории того места, где ты родился. Но после того, как с большой помпой состоялось празднование 390-летнего юбилея Овсянки - с участием губернатора, администрации и общественности края - у нас на факультете прошло внеочередное заседание. Конечно, в те «лихие 90-е годы» наша жизнь была полна разными неожиданностями, но такое… Возмущению историков не было предела. Не прошло и полгода, как Красноярск отметил свою 367-ю годовщину, а тут вдруг 390 лет его подгородному селу. "Почему тогда не 400 или уж сразу 500 лет?" – вопрошали самые саркастичные.

И, естественно, все обращались ко мне, так как я был единственным представителем Дивногорска: мол, как ты-то допустил такое?

Но когда схлынули эмоции, вдруг выяснилось, что точных исторических свидетельств основания Овсянки попросту нет, и на вопрос, сколько же ей на самом деле лет, не смог дать ответ даже убеленный сединами профессорский состав. Тогда Совет факультета поручил профессору Г.Ф. Быконе, как самому видному знатоку сибирской истории, и мне, как уроженцу этих мест, изучить данный вопрос и представить четкий ответ о дате основания Овсянки. Для меня это поручение оказалось судьбоносным. Я всерьёз и, наверное, на всю жизнь увлёкся историческим краеведением, что резко изменило мою профессиональную ориентацию, а вскоре привело к смене профессии (я ушел из университета и десять лет работал директором Дивногорского городского музея). 

Своё исследование мы начали с изучения всех опубликованных источников и выявили, что более ранних упоминаний Овсянки, чем 30 сентября 1671 года, в общеизвестных «Переписных книгах города Красноярска и Красноярского уезда 1671 года» – нет. Второй этап, наиболее трудоёмкий и затратный, - изучение неопубликованных документов, хранящихся в архивах. Главным таким архивом является Российский государственный архив древних актов (РГАДА) в Москве. В фонде Сибирского приказа сохранились подлинные документы первых десятилетий истории нашего края, тогда как оставляемые на местах копии, безвозвратно погибли. Ведь пожары для красноярского и енисейского архивов были обыденным делом, особенно перед очередной московской ревизией. В общей сложности мы проработали в РГАДА более полугода, изучив сотни различных документов. Вывод был малоутешительным: до 1671 года Овсянка не упоминается в официальных документах. Но отрицательный результат – тоже результат. 

 
Фрагменты переписных книг 1671 года. 


Поэтому с полной уверенностью можно утверждать – первое упоминание об Овсянке датируется 30 сентября 1671 года, и согласно историческому принципу эта дата и является датой основания. И хотя вопрос о времени возникновения Овсянки по-прежнему во многом дискуссионен, с уверенностью можно утверждать то, что Овсянка появилась между 1667 и 1671 годами. Нижней временной границей является 1667 год, когда произошел наиболее ожесточенный набег на Красноярский острог объединенных отрядов джунгаров, киргизов и тубинцев во главе с Сенге-тайшей. Красноярск был на волосок от гибели, а все окрестные деревни и селения были сожжены. Красноярцам все же удалось выстоять. Храбрость и отчаяние красноярских казаков, их техническое превосходство в вооружении оказались сильнее агрессии честолюбивых южных соседей. В челобитной, поданной казаками царю, в перечне сожженных и разоренных деревень и заимок Овсянка отсутствует, что указывает на то, что её тогда ещё не существовало. 

Что касается названия Овсянка, здесь пока тоже нет однозначного ответа. На наш взгляд, наиболее достоверным является следующее. В 1660-е годы в Красноярском остроге проживал казак Ивашко Овсянкин. Возможно, именно он был первым жителем на том месте, где сейчас находится Овсянка, и по его прозвищу-фамилии названы и речка Овсянка, и место, где в 1671 году проживали семь «служивых человек» с семьями, да ещё один на Усть-Мане. 

 Приведём полностью поименный список первонасельников Овсянки: казаки конной сотни «Коземка Клементьев сын Арзамасец», да братья Маловы «Ивашко Фокин, сын Малово, с сыном Онтонком 10 лет да Алешка Фокин, сын Малово». Пешие служилые люди – казаки отец и сын Софьины жили одним двором: «Федька Юрьев, сын Софьин, с сыном Ивашко 17 лет, да Ивашко ж 11 лет и Якунька Федоров, сын Софьин». Казаки «Федька Яковлев сын Коркунов», да «Лучка, сын Кривогорницы» жили отдельными дворами; да кроме них имелся двор «черкаса», то есть ссыльного малороссийского казака «Тимошки Ларионова сына Тюменца, а у него два пасынка: Спирка 10 лет, да Тишка 7 лет». Судя по семейному составу, первыми, возможно, пришли отец братьев Маловых – Фока (умерший до 1671 года) и Федор Софьин, имеющий трех сыновей, в том числе взрослого на службе казака. В пользу этого говорит и название речки Овсянки, которую местные жители до сих пор именуют Фокиным ручьем. 

Анализируя историческую обстановку второй половины XVII века можно утверждать, что на устье р. Овсянки (как она всегда именовалась в официальных документах) красноярские власти перевели группу казаков с семьями для «предосторожности», то есть прикрытия города и принадлежащих красноярцам сельскохозяйственных угодий на правобережной округе. Именно поэтому и чисто казачий состав жителей, хотя в селениях севернее и восточнее Красноярска в это же время жили, кроме казаков, посадские люди, крестьяне, гулящие и прочий набродный люд. Овсянка являлась небольшим острожком, хорошо вооруженным и вплоть до начала XVIII века остававшимся самым южным форпостом русских на правом берегу Енисея, причем число дворов неизменно увеличивалось. 

Что касается первых насельников Овсянки, выделим, что двое из восьми служилых людей относились к элитной прослойке жителей Красноярского уезда – к конной сотне. Годовой оклад у Козьмы Арзамасца и Ивана Малова был по 7 рублей 25 копеек, тогда как у остальных, включая и черкаса Тимофея Тюменца, по 5 рублей. Кроме денежного жалованья казаки получали и продовольственный оклад: 6 четей одной осьмины ржи, 1 чети крупы, 2 четей овса и 1 пуда соли. Заметим, что одна четь, в конце XVII века, равнялась 8 пудам (128 кг). 

Несмотря на постоянную угрозу набегов со стороны енисейских киргизов, овсянцы сразу же стали активно осваивать окрестные земли. К концу XVII столетия запашка составляла более 36 десятин в поле, а покосы тянулись в степи по р. Мане и ее притоку Сарату. По сути, река Мана являлась южной гранью земледельческой колонизации русских в Красноярском уезде, за которой начинались «немирные землицы» с их воинственным, кочевым и не склонным к земледелию населением. А вскоре овсянцы обзавелись и собственной мельницей. По соседству с Овсянкой, в устье речки Слизневой (в документах XVII века Слижневой) завел хозяйство атаманский сын Иван Злобин. На его усадьбе стояли изба на подклети, амбар, баня и повыше избы, на «Слижневой речке» – мельница, на которой вместе со Злобиными работали и несколько холопов-новокрещенов. Из скотины имелось четыре коровы, два теленка – и что удивительно, две свиньи с поросятами. Свиньи в то время в Красноярском уезде были ещё большой редкостью. Впоследствии хутор вместе с мельницей Злобиными был заброшен. 

 Характерной чертой Овсянки была и её изначальная многонациональность. Уже среди первонасельников наряду с русскими казаками были и малороссийские (украинцы), а в начале XVIII века в Овсянке поселяются и обзаводятся пашней два новокрещена – один «мугал» да один «калмак». Чуть позже из Ясаулова переселяются потомки польского иноземца Яна Станковского. 

В самом конце XVII века Овсянка появляется на географических картах. В составленной в 1701 году «Чертёжной книги Сибири» тобольским сыном боярским Семёном Ульяновичем Ремезовым, обозначены и деревня Овсянка и речка Овсянка. Отметим тот факт, что и в русском, и в латинском начертаниях Ремезов пишет в названии речки и деревни корневую гласную «е», то есть Овсенка (Ovsenka), а не Овсянка, как во всех остальных документах XVII-XVIII веков. На наш взгляд, на карте Ремезова допущена элементарная описка. Материалы по Красноярскому уезду были предоставлены в Тобольск в 1697 году. Готовились они в Красноярской воеводской канцелярии, где очень хорошо знали как пишется слово «Овсянка». Ошибка в написании, скорее всего, была допущена самим Ремезовым, так как он никогда не бывал в Красноярском уезде. Тем не менее, на карте Ремезова достаточно чётко зафиксировано местоположение деревни Овсянка, а также соседствующих с ней географических объектов: реки Мана, речки Слизнева – на правом берегу; речки Бирюса – на левом берегу. Кроме того зафиксированы и соседние населённые пункты, и в частности, ближайшая к овсянке – деревня Атаманово на р. Слизневой (ныне поселок Слизнево). 





Первая половина XVIII характерна для всего Красноярского уезда активной переселенческой деятельностью. После подписания Кяхтинского мирного договора, расширившего русские владения до самых верховьев Енисея, волна русских переселенцев устремилась на юг – заселять плодотворные земли Хакасско-Минусинского края. 

Не остались в стороне и овсянцы. Например, только за 1722-1747 гг. из Овсянки вышло 39 душ мужского пола. Они поселились в пяти южных деревнях (Онаш, Беллык, Байкалова, Юшкова, Еловская). В свою очередь Овсянка также активно принимала переселенцев. В целом население Овсянки колебалось от 120 до 150 душ обоего пола. Обращает на себя внимание тот факт, что из первонасельников в XVIII веке в Овсянке остались только конный казак Иван Фокич Малов с семьёй, да казак Лука Савич Кривогорницын (Кривогоркин). В более поздних документах потомки Ивана Малова именуются Фокиными. 

В 1730-е годы большинство овсянских казаков по Указу Ея императорского величества Анны Иоанновны были записаны в пашенные крестьяне. Так государство «отблагодарило» тех, кто долгие годы жил на самой границе русских владений с «немирными землицами», верно охраняя рубежи империи и постоянно рискуя при этом жизнью. Поэтому наряду с прочим податным населением Красноярского уезда овсянцы использовались на строительстве первых в крае заводов – Луказского медного завода на р. Тубе и Ирбинского железоделательного на р. Ирбе. Ежегодно с 1739 по 1743 гг. вчерашние овсянские казаки, а ныне пашенные крестьяне в зимне-весеннее время «на лошадях, со своими кормами» работали на подвозе руды, дров, древесного угля, сооружении и ремонте плотины. С 1740 года в зачет заводских работ крестьяне пахали под овес для казенных лошадей по 10 десятин пашни на каждом заводе. Впрочем, овсянцы пополняли ряды не только сельских жителей края, но и стремились в город. Любопытно, что семья одного разночинца из Овсянки в те же 1730-е годы переселилась в Красноярск, влившись в посадское население. Достаточно оригинальной была и профессия недавнего сельского жителя – цирюльник. 

Во второй половине XVIII века появился в Овсянке, как и во многих селениях уезда, хлебный «мангазейн». Большие хлебные склады – «мангазейны» – являлись одной из мер, облегчавшей устройство посельщиков в связи с возникновением Московского тракта. По сути, это были хлебозапасные ссудные магазины, куда все крестьяне и посельщики бесплатно сдавали на случай неурожая по одному или по половине четверика ржи с ревизской души. А находился «мангазейн» в центре села, на берегу речки Овсянки, на левом берегу, напротив того места, где ныне находится часовня Иннокентия Иркутского. 

Зимой 1722 года Овсянку впервые посетил учёный-путешественник. Это был руководитель Первой академической экспедиции в Сибири – доктор Даниэль Готлиб Мессершмидт. 



Первый приезд Мессершмидта в Овсянку пришёлся на 23 февраля. По зимнику (санный путь по замёрзшему руслу Енисея) он вместе со своими спутниками добирался из Абаканского острога в Красноярск. В Овсянку экспедиция добралась в половине одиннадцатого ночи, и как ни велико было желание Мессершмидта оказаться в цивилизации уездного города, он принял решение заночевать в пригородной деревне, чтобы привести свой внешний вид в надлежащий порядок. 

Утром 24 февраля, в субботу, Мессершмидт произвёл необходимые астрономические измерения и с точностью до минуты определил географическую широту Овсянки. В своём дневнике он отметил радушие и хлебосольство жителей. 

Второй раз Мессершмидт побывал в Овсянке спустя восемь месяцев. Возвращаясь из Саянского острога в Красноярск, на этот раз водным путём, 3 октября 1722 года, в полдевятого вечера, он прибыл в Овсянку. Здесь его встретили как старого доброго знакомого, поэтому он задержался в Овсянке на три дня. Главной причиной задержки было желание уточнить географическую широту. 5 октября, в полдень, при ясной, солнечной погоде Мессершмидт сделал все необходимые измерения и вычислил точную широту. Таким образом, Овсянка в числе немногих русских населённых пунктов, обрела своё точное географическое положение в европейских атласах уже в XVIII веке. Кроме того, пользуясь случаем Мессершмидт подробно расспросил овсянцев о местных достопримечательностях и отметил в своём дневнике следующее: в округе деревни, а особенно по реке Мана, водится чрезвычайно много змей всевозможных видов и размеров; жители собирают в местных пещерах много каменного масла, которое используют в лечебных целях, а также продают в Красноярске по 4 копейке за полкилограмма. После обеда, 5 октября, Мессершмидт, переправившись на противоположный левый берег Енисея, исследовал пещеры, сделав подробное их внешнее описание, а ближе к вечеру отправился в Красноярск навсегда покинув Овсянку. 

Впрочем, с овсянскими жителями, судьба столкнула его ещё раз. Весной 1723 года, готовясь продолжить своё путешествие вниз по Енисею, Мессершмидт обратился к красноярскому воеводе Дмитрию Кузьмичу Шетневу с просьбой о постройке карбаса, специальной большой лодки с каютой. Воевода распорядился, чтобы этот заказ выполнили именно овсянцы, и уже к 5 мая лодка была готова, причём столь ловко сделана, что воевода оставил её для своих нужд, отдав Мессершмидту взамен три своих старых судёнышка. Таким образом, Мессершмидт зафиксировал ещё одно занятие овсянцев – судостроение, редкое для Красноярского уезда. 

Спустя двенадцать лет, в феврале 1735 года, Овсянку посетили участники Великой Северной экспедиции под руководством Герарда Фридриха Миллера. Учёные хотели исследовать Бирюсинские пещеры и 4 февраля, в полдевятого утра, проездом из Красноярска в Бирюсу, прибыли в Овсянку. Профессор Иоганн Георг Гмелин остался в деревне. Дело в том, что его внимание привлекли пещеры на противоположном берегу, поэтому день он посвятил их изучению. В своих путевых записях он зафиксировал интересные данные и о размерах Овсянки. И.Г. Гмелин отметил, что напротив Овсянки находятся две пещеры. Одна – «против центра деревни, другая против восточной окраины». Пещеры эти (ныне называемые Еленевскими пещерами) и поныне хорошо видны с овсянского берега. 

В конце февраля 1735 года в Овсянке побывал Степан Петрович Крашенинников, который описал обычай овсянских жителей в последний день масленицы, то есть в «Прощённое воскресенье»: «…со всяким, кто бы не шол на встречу, целуются». 

В октябре 1771 года в Овсянке, проездом, побывал известный немецкий исследователь – профессор Пётр Симон Паллас. Паллас возглавлял экспедицию Императорской Академии наук в Сибири. Остановившись на ночлег в деревне Овсянка 10 октября П.С. Паллас отметил в своём дневнике следующее «Сия многолюдная и зажиточными крестьянами населённая деревня заслуживает как редкой какой пример размножения человеческого рода в обширных Сибирских степях быть упомянута». 



По свидетельству академика Палласа, которое было навеяно тем, что он на ночлег остановился в избе Юшкова: «вся деревня, исключая токмо некоторых дворов, населена одною роднею, которыя в сей деревне 25 больших и зажиточных семей щитает, и столькими же в многия другия вдоль Енисея лежащия деревни разделилась. Праотец сего многочисленнаго потомства, именем Юшков». П.С. Паллас выделил приверженность овсянских крестьян к охотничьему промыслу, зафиксировав его традиционность: «прилежание и промысел звериною ловлею, рыбою и другими пропитание доставляющими ремеслами перешло от праотца к потомкам». Излюбленными местами охоты были горы лежащие вверх по реке Мане: «в оных горах водятся соболи, рыси, росомаки и медведи в довольном множестве, а о мелких родах зверей, как например кулонках, векшах и пр. нечего уже и говорить. Также и кабарги водятся во всем вышеупомянутом поясе гор, в великом множестве». Кабарожек, ловили овсянцы в конце осени-начале зимы «силками и самострелом, кои на отверстиях некоторых, между утесами и уступами гор, где сей зверь ищет себе пищу, поставленных паскотин ставятся». Из кож кабарги, которая «все прочие роды звериных кож мягкостию превосходят…» шили обыкновенные шубы и приготовляли замшу. А каборожья струя ценилась дороже золота. Что касается рыбной ловли то «водится в реке Мане также великое множество рыбы, а особливо различных родов форелов, из коих тот род, который на Енисее именуют Леноком, наиболее попадается ». Кроме того, Паллас отметил и наиболее распространённые занятия, характерные для всех сибирских крестьян, т.е. – хлебопашество и скотоводство «к чему они на реке Мане удобныя места и особыя также скотские дворы имеют». 

Таковы исторические свидетельства учёных-путешественников, посетивших Овсянку в разные годы XVIII столетия. 

Рамки газетной статьи не позволяют подробно рассмотреть все аспекты насыщенной событиями истории Овсянки, поэтому позволим себе перейти к основным выводам: 

1) Первое упоминание Овсянки в официальных документах относится к 30 сентября 1671 года. Поэтому именно этот день следует считать днём основания Овсянки; 

2) Среди первонасельников Овсянки основная роль принадлежала казачьему клану Маловых – Фоке, его сыновьям и внукам. Впоследствии, при первой ревизии переписи населения проведённой по указу Петра I, Маловы были переименованы в Фокиных. 

3) Первоначально Овсянка являлась казачьим форпостом, прикрывавшим Красноярск с юго-запада. 

4) Несмотря на казачий состав населения, овсянцы с первых лет активно занялись земледелием. Но основным занятием жителей, после несения военной службы, являлся охотничий и рыболовный промысел. 

5) На географических картах Овсянка впервые появляется в начале XVIII века. Причём благодаря измерениям Д.Г. Мессершмидта точное географическое положение Овсянки фиксируется в европейских атласах. 

6) Наряду с традиционными чертами характера, присущими всем сибирякам – основательностью, гостеприимством, свободолюбием у овсянцев проявляются и своеобразные черты. Они склонны к перемене мест и освоению новых земель (выходцы из Овсянки основали 5 новых деревень).
Они склонны заниматься не совсем обычными для Красноярского уезда ремеслами (цирюльничество и судостроительство).