Голос из детства. К 65-летию публикации рассказа "Васюткино озеро"

15 февраля 2021

"Это озеро не отыщешь на карте. Небольшое оно. Небольшое, зато памятное для Васютки. Еще бы! Мала ли честь для тринадцатилетнего мальчишки — озеро, названное его именем! Пускай оно и не велико, не то что, скажем, Байкал, но Васютка сам нашел его и людям показал"

Узнаете? Конечно, это первые строки всем известного рассказа Виктора Астафьева "Васюткино озеро". В этом году рассказ отмечает юбилей: впервые он был опубликован 65 лет назад, в 1956 году. 

А вот с датой написания рассказа все не так просто. Произведение под этим названием Виктор Петрович, в то время начинающий писатель, создал в 1952 году. Но "вырос" рассказ из школьного сочинения, написанного 15-летним воспитанником игарского детдома Астафьевым в 1939-м. 

В тот год 15-летний Витя, у которого за плечами уже было всякое - и беспризорничество в том числе - в третий раз пошел в пятый класс. У пятого "Б", в котором он учился, была репутация "отчаянного". 

"Об Игарке знали в нашей стране все. А вот о том, что была в Игарке школа № 12, мало кто знает. Ее помним мы, воспитанники этой школы, как, впрочем, помнит всякий свою родную школу. Но о том, что в этой школе был отчаянный класс 5-й «Б», помнят уже совсем немногие. Двенадцатая школа стояла тогда на окраине города, над Медвежьим логом, за которым располагалась лесобиржа. 5-й «Б» был крайним по коридору. Из него на перемену не выходили, а вылетали с шумом, гамом, рыком и воплями ребятишки. Многие учителя на этот класс, что называется, рукой махнули и считали несчастьем великим вести в нем работу", - вспоминал Виктор Петрович



Школа в Игарке, где учился Астафьев


"Вот в этом-то классе, - пишет Астафьев, - появился однажды высокий черноволосый человек, еще довольно молодой, порывистый, в очках с выпуклыми стеклами. Он кинул на стол журнал, потер очки, близоруко сощурясь, оглядел нас и представился:
   — Рождественский моя фамилия, Рождественский Игнатий Дмитриевич, буду учить вас русскому и литературе".



И.Д. Рождественский


  Поначалу "разбойные" пятиклассники надеялись, по выражению Виктора Петровича, "быстро сшамать" "такого малохольненького" . Но получилось по-другому. Молодой учитель сумел заразить "отчаянных" любовью к слову, к литературе, к творчеству. И не только "проходил" с ними школьную программу от сих до сих, но и читал с ребятами произведения, в нее не входившие. Читал и стихи - классиков и свои.

" — Прочитайте еще свои стихи, Игнатий Дмитриевич, почитайте, а?
   И он никогда не отказывал нам. Он дарил нам радость просто, от души".

Как вспоминает Виктор Петрович, благодаря Игнатию Дмитриевичу вчерашние беспризорники (как сегодня бы их назвали - "трудные подростки") очень полюбили самостоятельную работу: "не изложения писать, не зубрить наизусть длинные стихи и прозу, а сочинять, творить самим".


 

Виктор Астафьев - воспитанник игарского детдома - с товарищами и одноклассницами


Одно из школьных сочинений оказалось особенным. Вот что вспоминает Виктор Петрович:

"Однажды Игнатий Дмитриевич стремительно влетел в класс, велел достать тетради, ручки и писать о том, кто и как провел летние каникулы. Класс заскрипел ручками. 

Не далее месяца назад я заблудился в заполярной тайге, пробыл в ней четверо суток, смертельно испугался поначалу, потом опомнился, держался по-таежному умело, стойко, остался жив и даже простуды большой не добыл. Я и назвал свое школьное сочинение «Жив». 

Никогда еще я так не старался в школе, никогда не захватывала меня с такой силой писчебумажная работа. С тайным волнением ждал я раздачи тетрадей с сочинениями. Многие из них учитель ругательски ругал за примитивность изложения, главным образом за отсутствие собственных слов и мыслей. Кипа тетрадей на классном столе становилась все меньше и меньше, и скоро там сиротливо заголубела тоненькая тетрадка. «Моя!» Учитель взял ее, бережно развернул — у меня сердце замерло в груди, жаром пробрало. Прочитав вслух мое сочинение, Игнатий Дмитриевич Рождественский поднял меня с места, долго пристально вглядывался и наконец тихо молвил редкую и оттого особенно дорогую похвалу: «Молодец!»

Именно это сочинение много лет спустя (разумеется, переработанное) стало рассказом "Васюткино озеро".

Появился бы он, если бы не то школьное сочинение? Состоялся бы Астафьев как писатель, если бы в конце 1930-х у него не было учителя Рождественского? На эти вопросы нет ответа: в истории, как известно, сослагательного наклонения не бывает. Виктор Петрович говорил об Игнатии Дмитриевиче как о человеке, который не только ему - всем своим ученикам привил любовь к литературе, к великому русскому языку, стал другом. 

"И где-то здесь, совсем близко, та тропа, по которой рядом идут обыкновенный школьный учитель и писатель. У них почти одна и та же задача: звать людей вперед. Вот почему для меня лично поэт Рождественский неотделим от учителя Игнатия Дмитриевича Рождественского, оба они в полете, оба зовут с собой в заманчивые, порой неизведанные дали", - писал Астафьев в очерке 1960 года, посвященном И.Д. Рождественскому. 

Когда в 1953 году в Перми вышла первая книга Виктора Астафьева - сборник рассказов "До будущей весны" - молодой писатель "поставил первый в жизни автограф человеку, который привил мне уважительность к слову, пробудил жажду творчества".



Автограф В.П. Астафьева И.Д. Рождественскому на сборнике "До будущей весны"


А это вновь автограф Учителю - на книге "Звездопад" (издательство "Молодая гвардия", 1962 год).