«Шестое августа по старому, Преображение Господне»

19 августа 2022

Сегодня, 19 августа, православные христиане отмечают Преображение Господне. Как гласят Евангелия, в этот день Иисус Христос во время молитвы на горе Фавор преобразился перед тремя ближайшими учениками: "Просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет". А вскоре после этого явилось облако, осенившее всех, и ученики услышали из облака голос: "Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Моё благоволение; Его слушайте". 

В народе сегодня же, 19 августа, отмечается Яблочный Спас (он же - Второй Спас. Первый - Медовый (14 августа). 

По старому стилю оба праздника - и христианский, и народный - приходились на 6 августа. 

Эти мотивы (но, разумеется, не только они!) отражены в одном из самых известных стихотворений Бориса Пастернака - "Август", написанном в 1953 году и вошедшем в роман "Доктор Живаго". 

Приводим его полностью.

Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.
Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.
Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.
Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по старому,
Преображение Господне.
Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная, как знаменье,
К себе приковывает взоры.
И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.
С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.
В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.
Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, не тронутый распадом:
 «Прощай, лазурь преображенская
И золото второго Спаса
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.
Прощайте, годы безвременщины,
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я — поле твоего сражения.
Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство».

Библейские мотивы присутствуют во многих стихотворениях, завершающих роман (и якобы созданных его героем - Юрием Живаго). И не только в них. Чем были они для Пастернака? Как принято говорить на школьных уроках литературы, "средством поэтической выразительности"? Или же это отражение подлинного, глубинного мировоззрения поэта? 

Об этом написано немало научных трудов. Но мы хотели бы обратиться к замечательному интервью с сыном поэта - Евгением Борисовичем Пастернаком и супругой Е.Б. Пастернака - Еленой Владимировной. Евгений Борисович (1923-2012) и Елена Владимировна не только вели работу над большинством изданий Бориса Пастернака, но и были авторами многих филологических исследований.

Интервью, вышедшее в издании "Православие и мир" (автор - Александрина Вигилянская),  позволяет по-новому осмыслить известные строки Бориса Пастернака. Советуем нашим подписчикам полностью прочесть эту прекрасную, глубокую беседу. А пока приводим выдержки из нее.



Как рассказывает в интервью Евгений Борисович, "семья Пастернака по своим внутренним устремлениям была верующая, но далекая от Церкви, хотя некоторые церковные обычаи соблюдались". По некоторым свидетельствам, Бориса в раннем возрасте крестила его няня, она же водила маленького мальчика в церковь. В юности и молодости, да и уже в зрелые годы, вплоть до начала 1940-х, христианские воззрения Бориса Леонидовича были глубоко потаенными. В то же время, как отмечает его сын, "в Переделкине около храма (тогда он был закрыт) жил замечательный священник, которого несколько раз арестовывали, но известно, что папочка к нему часто ходил". 

"А Евангелие и вообще Библия были книгами, которые в семье постоянно читали, и всякий раз, когда я брал Библию у папочки, по прошествии нескольких дней он непременно требовал ее назад: это была его настольная книга", - вспоминает Евгений Борисович. 

По мнению Е.Б. Пастернака, путь его отца "к евангельским истинам как к основе своего поведения, образа жизни и творчества" отражен в стихотворении "Рассвет" (1947 год), также включенном в роман "Доктор Живаго". "Именно такое понимание Евангелия как опоры человеческого существования вошло в текст романа", - подчеркивает Евгений Борисович. (Обратим внимание на то, что в большинстве публикаций обращение "ты" в стихотворении ошибочно дается со строчной буквы - вместо "Ты" с заглавной, как в оригинале. Из-за этого некоторым читателям смысл произведения не вполне понятен). 

Ты значил все в моей судьбе.
Потом пришла война, разруха,
И долго-долго о Тебе
Ни слуху не было, ни духу.
И через много-много лет
Твой голос вновь меня встревожил.
Всю ночь читал я Твой завет
И как от обморока ожил.
Мне к людям хочется, в толпу,
B их утреннее оживленье.
Я все готов разнесть в щепу
И всех поставить на колени.
И я по лестнице бегу,
Как будто выхожу впервые
На эти улицы в снегу
И вымершие мостовые.
Везде встают, огни, уют,
Пьют чай, торопятся к трамваям.
В теченье нескольких минут
Вид города неузнаваем.
В воротах вьюга вяжет сеть
Из густо падающих хлопьев,
И чтобы вовремя поспеть,
Все мчатся недоев-недопив.
Я чувствую за них за всех,
Как будто побывал в их шкуре,
Я таю сам, как тает снег,
Я сам, как утро, брови хмурю.
Со мною люди без имен,
Деревья, дети, домоседы.
Я ими всеми побежден,
И только в том моя победа.


"Историю и искусство Борис Пастернак воспринимал исключительно в евангельском контексте – как ростки, появившиеся из проповедей первых христиан. Об этом глубоко духовном отношении к истории и культуре свидетельствуют многие рассуждения на страницах романа «Доктор Живаго»", - отмечает Евгений Борисович в беседе с изданием. 




Как рассказывает Евгений Борисович, у его отца была и предсмертная исповедь. Но не напрямую священнику - слова исповеди передала отцу Николаю Голубцову знакомая Бориса Леонидовича, Екатерина Крашенинникова (прочесть ее воспоминания о знакомстве с Пастернаком, в том числе о его последних днях и "опосредованной" исповеди, можно здесь). "Так делали, например, в лагерях, когда священник был недоступен…" - говорит в интервью Евгений Борисович. 

Вот как описывает последнюю встречу с Б.Л. Пастернаком Е.А. Крашенинникова: 

"Открыла Зинаида Николаевна (супруга Б.Л. Пастернака - Прим. ред.), бросив с удивлением: “Вас нашли? Идите, он ждет вас. Он умирает и лежит наверху”. Обомлев, я вошла в комнату — ту, в которой он сообщил мне об угрозе близкой смерти. Кажется, он мало изменился с последней встречи, какая-то “невесомость” щек. Он говорит: “Катя, я умираю. Вы должны меня поисповедовать, так как Зина не разрешает пригласить священника, вы перескажете исповедь священнику, и он даст разрешительную молитву”. Я подхожу вплотную к кровати и читаю молитвы перед исповедью. Он конкретно и четко исповедуется за последние полтора месяца, прошедшие со дня его последней исповеди. Я отвечаю по поводу всего совершенно независимо от своего мнения, а непосредственно, как, чувствую, надо в каждый момент. Затем он просит открыть дверь и позвать Зинаиду Николаевну и Нину Табидзе. “Зина и Нина, — говорит он очень громко. — Вы должны помочь Кате похоронить меня так, как положено православному христианину. Когда я умру, поставить меня в церковь. Утром после литургии и отпевания прощаться со мной в церкви”. Они выслушали и молча ушли. Он рассказал мне, как болезнь окончательно овладела им, что он успел сделать в творческом плане. Я никак не могла вместить его мужества и того, что надвинулось. Просто каменела..."

...Мир поэта - это прежде всего его стихи. И, сколько ни объясняй поэзию, каждый видит в ней свое и понимает ее по-своему.  Давайте обратимся к вновь к "стихотворениям Юрия Живаго" - о вере, о любви к женщине, о жизни - и попробуем вчитаться в них, помня о том новом, что мы узнали о Борисе Пастернаке из беседы с его близкими людьми...